«Обидно, жалко, конечно, хорошие есть дома, но никто не живёт. Они уже распались – никто не живёт. Очень жалко этих домов. Надо, чтобы как-то планировали так, чтобы люди долго жили в домах-то этих, а то вот не нарожали детей своих – и всё. Сами умерли, а продолжать жизнь некому в доме. Вот он стоит, никому ни к чёрту не годен. Продавали бы, иногда спрашивают дома, так не продают: “Мы ещё сами будем ездить”. Вот ёлочкой-то обшит-то дом – приезжала девушка молодая, спрашивали у неё дом этот, что вы продайте. “Нет, нам понравилась деревня, мы будем ездить”, – а сами больше и не бывали, и дом распался уже. Прошло уже 30 лет»

“It's a shame, it’s a pity, of course, there are some good houses, but no one lives there. Some of them have collapsed already, since they are not lived in. I feel bad about these houses. People should have planned somehow, to live in these houses for a long time, but if they didn’t have children, the houses remained unclaimed. Then the old people died, and there is no one left to continue living in the house. So there they stand, and no one gives a damn about them. Some houses could be sold, but when people ask the owners to sell them, they refuse. “We are still planning to go there ourselves”. Take that house, for example, the one paneled in the herringbone style. A young girl came and asked if she could purchase the house. “No, we like the village, we will live there”, - said the owners, and never came back, and the house had fallen apart. It was thirty years ago”

«Так дома-то жалко! Вот тут дом лоцманский пропал – крыша провалилась. Недалеко от нас, у дороги у самой, такой дом большой! И вот тоже там: отец уехал в Онегу, один раз сын приехал с Мурманска, там канавы хоть прокопал – да и всё, больше никто не бывал. Говорят, земля выкуплена у дочки, у того дома, у другого. Я говорю: да как вот так вот можно? Может, кто-то и действительно бы купил, спрашивают же дома. Зубной техник приезжала тут, женщина. Так она говорит: “Ой, я бы купила домик. Нету нигде продажного домика?” Я говорю: “Нет, нет, ничего нету, строения-то все старые уже ведь. Завоза-то никакого нету”»

“I feel very sorry for the houses! Here, for example, a marine pilot’s house was lost – the roof collapsed. It was standing not far from us, near the road; it was such a big house! Again: the father left for Onega, the son came from Murmansk once, and dug up some ditches, and no one came any more. They say that the daughter bought some land here and there. I am saying: how come? People are asking around about the houses, maybe they сould really buy them. Once a dental technician, a woman, came here. She said: “Oh, I would love to buy a house. Are there any houses for sale anywhere?” I said: “No, no, there's nothing for sale, all the buildings are old. There are no new constructions”